To my Friend

Пролог

Мне очень жаль. Но эта заметка у меня не получилась. Я хотел написать о своих друзьях правду, но понял, что это сделать НЕВОЗМОЖНО. Я не расстроился, что так вышло, потому что пока я ее писал, я пережил много счастливых дней заново. Знаете, о лучших друзьях можно написать только хорошие слова. И не потому что так нужно… Просто по-другому и не выйдет. Мы все допускаем ошибки. Но это неважно.

Настоящие друзья познаются в беде? – Как же это верно!

Я оставил заметку полностью. Ничего в ней, не исправляя. Я считаю ее своим провалом. Но моему другу будет смешно ее прочитать. Он поймет, почему я так смеялся сегодня.

Погнали.

Уже давным-давно у меня родилась идея написать о своих друзьях. Я не знаю, как возникла эта сумасшедшая мысль у меня в голове, но знаю точно, что это будет одно из самых сложных заданий в моей жизни. Одно дело писать о своих друзьях что-то хорошее и трогательное, и совсем другое – пытаться проанализировать ваши взаимоотношения через призму своего характера и своих убеждений. Очень тяжело будет абстрагироваться от того факта, что это близкие мне люди и я просто не имею права говорить о них что-либо плохое.

Я сейчас даже прервался, так как у меня возникли сомнения. Мне пришлось пройтись по театру и подумать. Стоит ли за это браться? Мне кажется, что мне это не под силу. Это очень сложно. Написав это, я могу обидеть человека. Как я потом буду смотреть ему в глаза? После всех лет, после всего того что было у нас, я начну писать то, что может разрушить нашу дружбу или изменить ее. Возможно, у меня и не получится найти ничего плохого. Может быть, я буду обнаруживать в своих друзьях только позитивные стороны. Есть одно большое НО – я всё должен пропустить через себя. Я обязан рассматривать своих друзей только с позиции собственных убеждений. Описания близких мне людей должны быть сугубо личными. Те мысли, которые до этого хранились лишь у меня в голове, теперь будут храниться тут.

Но самое интересное – это то, что эти описания обнажат не моих друзей, а скорее всего мою душу. В первую очередь я подвергаю сомнению себя и лишь потом друзей. Так что, парни, я стою, так же как и вы перед стеной и не знаю, в кого полетит первая пуля, но знаю точно – рано или поздно, упадут все.

Пришлось повозиться, чтобы определить то, с кого я начну. Сначала я думал о самом близком друге, потом о тех, кто чуть подальше, потом решил, что тут можно кинуть кубик, который примет решение за меня. Но один человек мне написал: «надо быть мужчиной и принимать самому решения». Тут уж не поспоришь. Ведь самое тяжелое это не выбор, а ответственность, которую я понесу после того, как сделаю свой выбор. И вдруг я понял, что вернусь к изначальному варианту. Буду писать про лучшего друга. Это самое сложное. Надеюсь, он меня простит и поймет. Надеюсь, он не станет, потом тут ничего выяснять в комментариях, а скажет мне в глаза свое мнение и укажет мне на мои ошибки. Прости, Ден, начну я с тебя.

С Денисом я познакомился в классе седьмом или восьмом. Я сначала подумал, что его зовут так же, как и меня. Даже как-то пошутил, когда он вошел в класс.

Думаю, что если бы не баскетбол, то я никогда и не начал бы с ним общаться. Да и как я мог? В школе меня считали хулиганом, лентяем, тупым, а учительница по химии при всем классе меня назвала сутенером моей же одноклассницы. Естественно, интеллигентные родители ботаника-Дениса запрещали ему общаться со мной. Почему ботаника? А потому что он с первого по восьмой класс учился на одни пятерки. Куда мне с моими двойками и единицами, и вечной борьбой за место в этой крутой школе с углубленным изучением английского языка, до дружбы с этим умным мальчиком с идиотской прической (у него был пробор посередине).

Мне пришлось опять прерваться. Мне тяжело писать о нем что-то, что мне показалось когда-то плохим, потому что я этого не помню. А помню я только положительные моменты.

Возвращаюсь к баскетболу, чтобы читатель мог понять, что это нас сблизило. Мы вместе ездили на тренировки. Вместе обыгрывали другие классы и вместе просматривали тысячи первых видео команды «And 1». Жили мы недалеко друг от друга, так что имели возможность каждое лето проводить на площадке у еврейской школы. Я уже о ней как-то писал в заметках в вконтакте.

Мне кажется, что с самого первого дня общения в нас зародился дух соперничества. Мы все время хотели превзойти друг друга. Обыграть в мяч один на один, пробежать быстрее, переспорить друг друга и т.д. Не знаю, почему так. Может быть, потому что я рос в неполноценной семье, а он, наоборот, в полностью полноценной семье с большим количеством правил. Я хотел все время показать, что я лучше и неважно, что обо мне говорят другие, а он хотел показать, что и он может быть плохим парнем, а не маменькиным сынком. Каковым он кстати являлся.

Но уже тогда нашу дружбу сопровождала преданность. Опять-таки, может быть, мне все это кажется. Бывало, он мне что-то выговаривал, но когда мне кто-то другой пытался что-то высказать, то он всегда вставал на мою сторону. И так же поступал я. На мой скромный взгляд – это очень правильно.

Первая серьезная ссора произошла, когда мы не поделили, кто будет играть в какой одежде. Мы хотели выделяться, но не хотели играть в одинаковой форме. Я сказал, что куплю это и то, а он сказал, что как раз он это и хочет купить. Слово за слово, мат за матом. Я думал, что разобью ему лицо так, чтобы он забыл про споры со мной навсегда. В тот вечер в переходе нам не дал подраться Антон (Зиля, такая у него была кличка). Боже, какими мы были детьми. Этот раунд в ничью. Тут я не могу сказать ничего плохого как о себе, так и о нем. Оба виноваты. Дети.

Я не помню, как мы помирились, но это уже и неважно. Важно другое: в пятнадцать лет я попал в больницу с серьезной травмой, после того как решил походить между двух поездов. Вот где проявилась настоящая дружба. Ко мне приходило много народу. Но Ден был единственным, кто приходил каждый день. Вы представляете, что такое ходить пешком в больницу во время летних каникул каждый день? И не на десять минут, а на несколько часов. Какого это находить нужные слова для своего покалеченного и депрессивного друга, который лежит и не двигается, а если и двигается, то, как девяностолетний старик переживший инсульт.

Денис, я до сих пор не знаю, откуда в тебе взялись силы, чтобы тогда пройти со мной этот грустный отрезок моей жизни. Ты ведь и не сталкивался с таким. Тебе было всего пятнадцать. А ты так мне помог. Ты все время говорил, что все будет нормально и мне это предавало сил.

Потом меня перевезли домой. Он ездил ко мне домой. Приносил новые видеокассеты. Мы смотрели баскетбол. Я верил, что все наладится. И как раз в это время мой отец попадает в реанимацию.

Мне кажется, что в то время я мог перерезать себе вены. Если бы не друзья. Если бы не друг. Его поддержка оказалась колоссальной. Я поверил в себя. В свои силы. И не знаю, чем я тогда заслужил эту помощь. Но я тронут до глубины души и по сей день.

Вторая ссора произошла уже, когда мы были постарше. На рубеже нашего совершеннолетия. Тогда мы уже общались втроем. Я, Денис, Рома. Какое-то время у нас было полное взаимопонимание. До тех пор, пока ребята не стали отделяться от меня. Они все время высмеивали меня. Высмеивали все: то, что я ниже ростом; то, что спорю все время; если я чего-то не понимал, то и это высмеивалось. Порой мне хотелось взять гантель и проломить Дену череп. Но я сдерживался. А мы все играли в ту же игру: кто из нас лучше?!

  
Но так вышло, что я перестал сдерживаться. Я просто закончил наше общение.

После повторной операции ко мне уже никто не приходил. Я так и не позвонил Дену и не сказал, что меня опять кладут в больницу. Сам справился. Но поддержки не хватало. Было дико тяжело проводить дни напролет дома одному с больной спиной и ощущать потерю друга. Но я справился.

Конечно, мы потом начали общаться. Но я до сих пор считаю, что тогда, Денис был неправ. Что тогда он сделал мне больно как другу. Ведь именно в тот период я начал ощущать, что на самом деле все детские мечты о том, что «я не такой как все и я добьюсь многого» – просто смешны.

Ему было проще. Он рос на всем готовом. Я не спорю, что порой и ему где-то приходилось трудно. Но это все были просто подростковые трудности, в отличие от моих недетских проблем.  Как раз тогда, когда я разочаровался в жизни, он добил меня своим дерьмовым обращением…

Тут сейчас слов почти на три полных листа A4. Написал я это все с такой легкостью, с которой никогда и ничего не пишу. И все это полнейший бред. Первый мой провальный пост. Все просто очень глупо. Я не могу посмотреть на своих друзей через призму своего характера. Я их люблю. Мне не хочется их судить. Это дело пустое и бессмысленное.

Я не должен был браться за написание этой заметки. Я должен был просто сказать:

«Ден, спасибо за тот год, когда я был в больнице. Спасибо за то, что мы никогда не стояли на месте, как все другие и развивались, потому что без духа соперничества я бы никогда не добился того, что имею сейчас. Спасибо тебе за твоих родителей. За то, что они всегда готовы помочь и дать умный совет. Спасибо за то, что мы всё всегда делили и делим по-братски. Спасибо за поддержку, когда недавно с папой все это случилось. Спасибо за то, что тогда на обыск поехал без лишних вопросов. Спасибо за вещи, которые мы по ночам перевозили. За рваные пакеты в руках. Спасибо за кросы найковские. Спасибо за очень крутой подарок на этот День Рождения.
  
 Ты знаешь, я могу вечно перечислять эти спасибо. Ты, правда, самый близкий друг. И если честно, то сейчас уже нет никакого соперничества. Сейчас я просто радуюсь, если у тебя что-то получается. Я становлюсь безумно счастливым, когда узнаю, что у тебя все идет так, как ты планировал. Так что двигайся вперед, ман».