Всё это началось в тот день, когда он ее впервые увидел. Теплый осенний воздух ласкал его кожу, а вечерние бормотание машин, проплывающих по пыльным улицам Москвы, успокаивало его уши. Правда этого все равно было недостаточно, для того чтобы его походка приобрела легкость. Шаги его были твердыми, сильными и, наверное, даже мощными, но это не были шаги уверенного в себе человека. Это была грустная имитация успеха. И он чувствовал всю комичность своих пустых движений. Его мысли невольно вернулись в конец вчерашнего дня. Вечер он провел за чашкой кофе и чернилами. Пытаясь воспроизвести в памяти свои вечерние записи, он ушел в себя…
Рука дрожит, а ручка пишет. Неровный слой чернил по шершавой бумаге, словно темно-синяя лента, упавшая с головы семилетней девочки на пыльный асфальт. Света нет, только тусклый огонек свечи в дальнем углу стола. Черный кожаный переплет модного ежедневника пахнет претенциозностью и мне становится неприятно, что я как и все наслаждаюсь этим запахом. Я как фальшивая стодолларовая купюра – один в один как настоящая, и цвет, и бумагу не отличишь, и Франклин вместе с Филадельфийским холлом Независимости на месте, и единички с ноликами в уголках, но ведь подделка. И надо ее выкинуть, сжечь, разорвать, однако мы ее храним. Пусть будет, пользоваться ведь не собираемся, зато всегда есть чем покрасоваться перед друзьями. И так же я – нормальный, достаточно умный и правильный снаружи, а внутри пустое место – лживый и фальшивый, оберегаю себя и красуюсь вместе со своим таким же поддельным черным ежедневником. Временами мне тошно от самого себя. Я не тот человек, которым хочу себя видеть.
Как я могу стать писателем, если даже про себя не могу честно написать – думал он. – Это всего лишь слова, это ложь. Мне хочется выделить себя, хочется чувствовать себя особенным человеком, вот я и пишу всякую заумную лживую чушь про свой внутренний мир, которая кроме кривой усмешки пятиста друзей вконтакте ничего не достойна.
Он и не заметил, как оказался на бульварах. Как это получилось? Сколько времени прошло? Такие провалы времени и пространства были для него нередки. Он не мог понять, как это происходит. Бывало он мог выйти из дома и практически сразу окунуться в лабиринт своих мыслей, и лишь спустя несколько часов, он заставал себя уже дома сидящим за письменным столом с ручкой и блокнотом.
Он вспомнил, как один из таких провалов закончился внезапной встречей. Застигнутый врасплох он не сразу сумел покинуть свой воображаемый мир и первые минуты сфокусировать свой взгляд на лице человека находившегося перед ним, казалось невозможным. Лишь спустя некоторое время в этом щетинистом лице он узнал своего одноклассника. Это был невысокий и коренастый человек с глупо приподнятыми бровями.
Смотря на него, наш герой испытывал жалость и отвращение. Он не любил людей из своего прошлого и всегда старался избегать их.
Через пять минут он сидел в кафе и писал. Писал, чтобы удалить только что нажитые воспоминания.
Странные и неожиданные встречи в те моменты, когда тебе особенно тоскливо никогда не поднимают настроение. Они лишь усиливают твою тоску и нагоняют панику на твое уже и так запутанное мышление. Эти встречи, как правило, сопровождаются лживыми улыбками и обещаниями в ближайшем будущем встретиться и поговорить обо всем. Порой мы даже говорим, что как раз недавно вспоминали этого человека, и то прошлое что когда-то было нашим настоящим. В пятиминутном разговоре всплывают давно забытые имена товарищей или просто знакомых, спортивные подвиги минувших лет и ближе к концу беседы оказывается, что кто-то из вас куда-то спешит. Крепкое рукопожатие, совсем не из-за уважения к человеку, а из-за гнусного желания показать себя с лучшей стороны, завершает эти бесполезно и безвозвратно потерянные пять минут.
Ему было около двадцати лет. Годы тренировок сформировали его тело: широкие плечи и рельефная спина, мощная грудная клетка и вечно напряженные бицепсы имели крепкую и сильную основу – ноги. Голубые глаза, наполненные печалью, всегда привлекали внимание женщин намного старше него, но он оставался холоден к ним. В своих жгучих и страстных мечтах он всегда был с одной единственной девушкой, с которой он хотел прожить всю жизнь. От нее он жаждал получить любовь и понимание. Именно этого он был лишен в детстве. Его родители не смогли ему дать этого, но они и не пытались, ведь деньгами он был обеспечен, значит от них больше ничего не требовалось. Но деньги для мальчика были равносильны сахарозаменителю для диабетика, сколько его не клади сладости ты не почувствуешь, а вот горчить будет. И эта горечь глубоко засела в нем, его сердце попало в паутину одиночества. Белковые хитросплетения убаюкали этот чувственный комочек своей грустной колыбельной.
Бульвары уже подходили к концу, когда он услышал тихие постукивания. Капли забарабанили по крышам домов и автомобилей. Уже через десять минут дворники метались по стеклам в тщетных попытках перебороть погоду, канализационные люки тоже не имели желания сдаваться без борьбы и жадно поглощали лужи. А молодой человек просто продолжал идти вперед. На нем были белые кеды и приспущенные джинсы. Насквозь мокрый капюшон ветровки уже ничем не мог ему помочь, но он его не снимал. Он служил ему щитом, который прятал его от всего мира. В верхнем углу закорючка, похожая на запятую, вместе с четырьмя буквами, образующими слово найк, грела сердце, словно подготавливая его к скорому натиску новых эмоций.
Она поднималась из перехода. На ней была розовая кофточка, джинсы и балетки. В руке она сжимала телефон и что-то нежно кому-то шептала по хэндсфри (это ему показалось, на самом же деле она разговаривала с одной из своих подруг о каком-то мистере икс). Он был поражен и обескуражен. Ее темные волосы ниспадали на плечи, а зеленые глаза светились радостью и уверенностью. Он сразу почувствовал полную противоположность себя. Впервые что-то в левом углу под натиском молодой особы дрогнуло. Молодой человек не мог оторвать своего взгляда от столь чудесного создания. Казалось, что те двадцать ступенек, что ей необходимо было преодолеть превратились в двадцать тысяч, и она словно в замедленной съемке поднимается наверх. Его взгляд упал на ее пухленькие губы, и он живо представил себе их сладостный вкус. Он захотел прижаться к ним своими губами, подарить им такую страсть какую они еще никогда не испытывали. Хотя он не обладал большим опытом в любовных делах и многим покажется странным, что он так быстро созрел, для того чтобы дарить кому-то страсть, но именно так юнцы распускают крылья, достаточно доли секунды и они уже готовы дарить то о чем даже не имеют представления. Он улыбался крайне редко, но улыбка ее губ заставила его губы растянуться в ответной улыбке, что сделало его лицо глуповатым. Именно с таким глупым выражением лица он и подошел к ней.
- Здравствуйте! – выкрикнул он.
Она ничего не ответила. Ее зеленые глаза окинули его холодным взглядом, и она пошла дальше, не прерывая своего общения по телефону. – Представляешь ко мне… ой, подожди, я тебе перезвоню. – И она повесила трубку.
- Ну что такое? Что вам нужно от меня? – выпалила она.
- Простите… Я не умею знакомиться и никогда этого не делал…
- А мне какое дело? – перебила она.
Его только что горевшие глаза потухли. – И правда какое вам дело до меня. Простите меня еще раз, я не смею больше вас задерживать. – Он развернулся и медленным шагом пошел прочь.
Такой красивый мальчик и такой грустный. – Подумала она. – Может у него какие-то проблемы, в любом случае он кажется вполне безобидным.
- Постойте…
И он обернулся.
Существует ли любовь с первого взгляда? Вообще что такое любовь? Ученые говорят, что это химия. Что это притяжение тел. Писатель-химик или химик-писатель – Вишневский, открыл формулу любви. Он говорит, что это страшная вещь (любовь). У нее много общего с героином. Их воспринимают одни и те же мозговые рецепторы. Но это все слова и все равно ничего не понятно. Главное, что сказал Януш – «Метафизичность любовной химии в том, что никто не может объяснить, почему именно у этого мужчины при виде именно этой женщины возникает реакция. Наука, религия, философия — ничто не может объяснить». И следует знать, что – «Химия отдельно, жизнь отдельно. Не всегда знание используется для познания, есть еще эмоции».
Он обернулся и взглянул на нее. Один за другим начали рождаться вопросы в его голове. – Что со мной? Почему мне так весело? Почему все вокруг стало таким красочным? Что делать? Так много энергии! Хочется позвонить кому-нибудь! Своему другу! Хочу рассказать ему! Нет! Хочу просто узнать как у него дела, и что он делает завтра, может быть ему еще нужна помощь с переездом. Почему я не помог ему раньше? У меня же было столько свободного времени. Я плохой человек! Я хочу стать лучше! Я стану лучше! Но сейчас… Я хочу обнять ее. Мне нужна она. Я хочу поцеловать ее и нести на руках до метро, до дома, до края земли, до конца вселенной. Я был таким глупым, таким слепым. Ведь все очень просто. На все вопросы можно дать ответы.
Печаль покинула его красивые глаза, и он шагнул в новую жизнь.
